Интернет-Сервер по Интегральной Йоге

Мать, "Адженда", Том I, 1951-1960, фрагменты

20 сентября 1960

AGENDA, v.1, p.415-422

Х несколько раз говорил о потере своего уважения к большинству людей Ашрама: "Почему Мать держит здесь все эти пустые горшки?", -- сказал он.

Если он хоть на секунду воображает, что я верю в то, что все люди здесь делают садхану, то он глубоко заблуждается!

 Причина кроется в том, что земля в целом должна быть подго- товлена во всех ее формах, включая даже наименее готовые к транс- формации. В Ашраме должны быть символически представлены все эле- менты земли, над которыми мы можем работать, чтобы установить связь (с супраментальным миром). Земля является символическим представлением вселенной, а группа -- это символическое представ- ление земли.

Мы со Шри Ауробиндо обсуждали этот вопрос в 1914 г. (доволь- но давно), потому что видели две возможности: делать то, что мы делаем сейчас, или уйти в уединение и изоляцию, пока мы не только достигнем Сверхразума, но и начнем материальную трансформацию. И Шри Ауробиндо справедливо сказал, что мы не должны изолироваться, ведь по мере своего продвижения вы становитесь все более универ- сальными и, следовательно, вы взваливаете на себя ношу в любом случае.

И сама жизнь преподносит людей, образующих ядро. Конечно, мы ясно видели, что это сделает работу несколько более сложной и трудной (это накладывает на меня тяжелую ответственность, дает громадную материальную работу), но с целостной точки зрения -- ради Работы -- это совершенно необходимо и даже неизбежно. И, в любом случае, как мы позднее убедились, каждый человек представ- ляет одновременно возможность и специфическую трудность, которую нужно разрешить. Я даже сказала бы, что каждый представляет не- возможность.

Но этот способ видения слишком далек от состояния разума и духовного обучения, в котором жил Х (традиционный тантризм), слишком далек, чтобы он мог это понять. Я не намерена обращать Х; это совершенно бесполезно возмутило бы его. Он пришел сюда не для этого. Он пришел сюда для нечто особого, нечто такого, чего я хо- тела, чтобы он пришел, и я бы выучила это. Теперь все великолеп- но, он составляет часть группы на свой особый лад, это все. И, некоторым образом, его присутствие здесь очень хорошо влияет на определенную категорию людей, которые не были затронуты, но кото- рые теперь все более и более склоняются в нужную сторону. Было трудно воздействовать на всех, придерживающихся определенных тра- диций, например, на приверженцев старых духовных форм; хорошо, теперь их нечто затронуло.

Когда Амрита (один из секретарей Ашрама), охваченный усерди- ем, захотел понять, что же мы здесь делаем и что хотел Шри Ауро- биндо, то все это вылилось не в очень приятную ситуацию. Поэтому я решила отождествиться с Х, чтобы увидеть -- я никогда этого не делала, потому что обычно делаю это лишь тогда, когда я в ответс- твенности за кого-то, чтобы по-настоящему его понять, а я никогда не чувствовала никакой ответственности по отношению к Х. Так что я захотела взглянуть на его внутренне состояние, посмотреть, что можно было бы сделать. Это было в тот день, когда ты видел его спускающимся с нашей медитации в состоянии экстаза, когда он ска- зал, что разрушено всякое разделение между ним и мною -- этого и следовало бы ожидать, я это предвидела!

Но когда я сделала это, то увидела, что Х хотел сделать для меня. И, действительно, я припомнила, что когда мы впервые встре- тились, я сказала ему, что все в порядке до этой точки (Мать ука- зывает на область над головой), но ниже, во внешнем существе, я хотела бы ускорить трансформацию, и там трудно обращаться с веща- ми.

Когда Шри Ауробиндо был здесь, я никогда не беспокоилась обо всем этом; я постоянно была наверху и делал то, что советует Гита и древние писания -- я предоставила Природе заботиться об этом. На самом деле я оставила это на попечение Шри Ауробиндо. "Он луч- ше всего об этом побеспокоится", -- сказала я, -- "Он будет уп- равлять этим, он сделает то, что пожелает". И я постоянно находи- лась наверху. И я работала, находясь выше, оставляя инструмент таким, каков он есть, потому что я знала, что он присмотрит за ним. В действительности, в то время все было совершенно по-друго- му, потому что я даже не осознавала какое-либо сопротивление или трудность во внешнем существе; все происходило автоматически, ра- бота делалась автоматически.

Позднее, когда я должна была делать обе вещи -- не только то, что я делала, но и то, что он делал -- это стало довольно трудно, и я осознала, что было множество... это можно назвать "проблемами" -- вещей, которые должны быть вы- работаны, трансформированы, правильно поставлены, прежде чем то- тальная работа могла бы быть проделана без помех. Тогда я начала. И несколько раз я думала, что как плохо, что я никогда не изучала или практиковала некоторые древние индийские дисциплины. Потому что, например, когда мы со Шри Ауробиндо работали над тем, чтобы привнести вниз супраментальные силы, спустить их с ментального плана на витальный, он всегда говорил мне, что все, что я делала (когда мы "медитировали" вместе, когда мы работали) -- все мои движения, все мои жесты, все мои позы, все мои реакции -- были абсолютно тантрическими, как если бы я следовала тантрической дисциплине. Но это было спонтанно, я не следовала какому-либо знанию, какой-то идее, какой-либо воле, ничему, и я думала, что это было так просто из-за того, что я естественно следовала за Ним, по мере того, как Он продвигался. Позднее, когда Шри Ауробиндо оставил свое тело, я сказала себе: "Если бы я только знала, что он знал, было бы легче!". Так что когда пришел Свами и затем Х, я подумала: "Следует извлечь пользу из этой возможности". Я написала Свами, что работаю над трансформацией клеток тела и что заметила, что работа идет быст- рее под влиянием Х. Поэтому было ясно, что Х смог бы помочь, ког- да придет -- вот как все началось, и эта идея осталась с Х. Но я стремительно продвигалась -- я не ждала. Я мчалась, я двигалась как лесной пожар. И теперь ситуация обратилась. То, что я хотела найти, я нашла. Я обрела тот опыт, который я хотела пережить, но он все еще... Он очень добр, действительно, он по-настоящему хо- чет мне помочь. Так что, когда в тот день я отождествилась с ним во время медитации, я поняла, что он хочет внести тишину, конт- роль и совершенный мир в физический разум. Мой собственный "трюк" состоит в том, чтобы иметь самую малую связь с физическим разу- мом, насколько это возможно, подняться вверх и оставаться там -- (Мать показывает на свой лоб) молчаливой, недвижимой, обращенной вверх, пока Тот (жест над головой) видит, действует, знает, реша- ет -- все делается оттуда. Только там можете вы чувствовать покой и легкость.

Тем временем я сразу же спустилась в этот физический разум, чтобы попытаться на время установить все правильно, немного орга- низовать (это было сделано довольно быстро, я там долго не задер- жалась). Поэтому, когда я вошла внутрь Х, я увидела... это было довольно забавно, это в точности противоположно методу, которому мы следуем. В своем материальном сознании (физическом и виталь- ном) он научился быть безличностным, открытым, беспредельным, на- ходиться в связи со всеми вселенскими силами. В физическом разуме -- покой, недвижимость. Но в спекулятивном разуме, в том, что на самой вершине головы... какая организация, ну и ну!... Вся тради- ция в ее самой величественной организации, но какая т-в-е-р-д-о-с-т-ь! И эта организация обладала достаточным качест- вом света, серебряно-голубым светом -- ОЧЕНЬ приятным. О, разум был очень спокоен, чудесно спокоен, тих и безмолвен. Но что его покрывало! -- внешняя форма напоминала твердые кубы. Внутри все было прекрасно, но то... Был очень большой куб прямо наверху, я припоминаю, очерченный пурпурной линией, линией мощности -- все это было совершенно блестящим. Это выглядело как пирамида; ма- ленькие кубики образовывали нечто подобное базе, нижняя часть ко- торой увядала в чем-то туманном и постепенно терялась в более ма- териальных областях, иными словами, в физическом разуме. Верхний куб был самым большим и самым светлым и наименее податливым -- даже негибким, можно сказать. Другие кубы были менее выражены, а нижний был почти совсем размыт. Зато наверху! -- вот куда собра- лась я пойти, на самый верх.

Когда я добралась туда, то на мгновение испытала страдание; было такое ощущение, что ничего нельзя сделать. Не для него, в частности, а вообще для всех людей его типа -- это казалось без- надежным. Если это было бы совершенство, тогда ничего нельзя было бы поделать. Это длилось всего лишь секунду, но было болезненно. И затем я попыталась... то есть, я решила принести мое сознание вниз, на самый высоких куб -- это вечное, универсальное и беско- нечное сознание, которое является первым и последним выражением манифестации -- но... ничего не происходило. Это было невозможно. Я пыталась несколько минут и увидела, что это абсолютно невозмож- но. Так что я должна была сделать какое-то необычное движение (я не могла пройти сквозь это, это было непроходимо), я вынуждена была вернуться вниз в так называемое низшее сознание (не низшее, на самом деле -- оно было обширным и безличностным), и оттуда я вышла и восстановила... свое равновесие. Это то, что вызвало ту раскалывающую головную боль, о чем я рассказывала. Я вышла отту- да, как если бы я несла тяжесть... тяжесть непреодолимого абсолю- та -- это было ужасно. К сожалению, я не могла затем отдохнуть, и поскольку люди ждали меня, то вынуждена была говорить -- что было весьма изнурительно для меня. И это вызвало "пузырение" в моей голове, подобно... это темно-голубой свет мощности в материи был там, простреливая проблесками белого и золотого, и все это вспы- хивало тут и там в моей голове, вперед-назад -- я думала, что ме- ня хватит удар! (Мать смеется).

Это длилось добрых полчаса, прежде чем я смогла все это ус- покоить, сделать тише, тише. И я видела, что все это произошло из-за того, что он хотел принести Мощность вниз, передать Мощь физическому разуму! Но как только я вступила в контакт с этой Мощностью, ты понимаешь, все везде стало взрываться! (Мать смеет- ся). Я чувствовала точно так, как будто бы моя голова вот-вот взорвется!

Той ночью я чувствовала себя лучше, потому что была скон- центрирована, но моя голова все еще чуть-чуть болела. Тогда, на следующий день, я сказала себе или, скорее, я внутренне сказала ему: "Хочешь ты или нет, но я принесу вниз то, что наверху; толь- ко так я могу чувствовать себя удобно!". И я рассказывала тебе, что произошло -- как только я села, то была весьма удивлена, по- тому что он не стал делать то, что делал днем раньше; сама я де- лала все то же, я... участвовала, так сказать в его воле (так чтобы узнать), но с намерением сознательно оставаться в контакте с высочайшим сознанием, как всегда, и привнести его вниз. И это вызвало чудесное наводнение. Он был совершенно счастлив, он не протестовал!... Вся боль ушла, ничего не чувствовалось, это было прекрасно. Лишь в конце медитации он снова захотел проделать свой маленький трюк -- заключит мой физический разум в эту конструк- цию, но это долго не продолжалось -- я наблюдала за этим сверху.

И он не осознавал это, действительно, он вовсе не осознавал. Если с ним поговорить, он будет абсолютно отрицать это -- по не- му, это открытие в Бесконечность!... Но на самом деле, это всегда так, мы всегда зажаты, каждый из нас -- каждый заключен внутри определенных пределов, которые не ощущаются, ведь чувствуй он эти пределы, он смог бы выйти из них! О, я очень хорошо знаю это ощу- щение, ведь когда я была со Шри Ауробиндо, я была открыта этим образом (жест по направлению к высотам), и я всегда имела это чувство "Да, мое дитя..." -- он был терпимым по отношению к тому пути, на котором я была, и ждал, когда он изменится. Так на самом деле все происходит, ты знаешь. И теперь я ощущаю свои пределы, это пределы мира, каким он предстает сейчас, но за пределами -- непроявленная грандиозность, вечность и бесконечность -- к кото- рым мы закрыты. Эта бесконечность только лишь просачивается -- это не великое открытие. То, что я пытаюсь привнести, это великое открытие. Только когда мир широко откроется, реально произой- дет... (как бы выразиться?) тогда вся эта непревратимая вещь, все это сопротивление мира, вся его инерция, даже его темнота не смо- жет поглотить это -- эту определяющую и трансформирующую вещь... Я не знаю, когда это произойдет. Но этот опыт с Х в действитель- ности был интересным. В тот день я узнала много вещей, много ве- щей... Если вы достаточно долго будете концентрироваться на одной точке, вы откроете Бесконечное (и в своем собственном переживании он находил бесконечное), которое можно назвать вашим собственным Бесконечным. Но это не то, что МЫ хотим, не это; то, что мы хо- тим, это прямой и интегральный контакт между проявленной вселен- ной и Бесконечным, из которого появилась эта вселенная. Так что тогда это больше не будет индивидуальный или личностный контакт с Бесконечным, это будет тотальный контакт. И Шри Ауробиндо настаи- вает на этом, он говорит, что совершенно невозможно осуществить трансформацию (не контакт, а супраментальную трансформацию), не став универсальным -- это первое условие. Вы не можете стать суп- раментальными, не став универсальными. И быть универсальным озна- чает принимать все, быть всем, становиться всем -- действительно принимать все. А что до тех, кто зажат в их системах, даже если они принадлежат высочайшим регионам мышления, это не ТО. Но каж- дому своя судьба, каждому своя работа, каждому своя реализация, и хотеть изменить чью-либо судьбу или чью-либо реализацию -- это совершенно неправильно. Ведь это просто выводит их из равновесия -- только и всего.

Но для нас, кто хочет этой интегральной реализации, являются ли все эти мантры и эта ежедневная джапа настоящей помощью, или же все это также зажимает нас ? Это дает дисциплину.

Это почти подсознательная дисциплина характера, а не мышления.

Особенно в самом начале Шри Ауробиндо вдребезги разбивал все моральные идеи (как например, в Афоризмах). Он разбил эти вещи, он разрушил их, действительно расколол на мелкие кусочки. Так что здесь есть целая группа юнцов, которые пришли с идеей "мы можем делать все, что хотим, это нисколько не важно" -- чтобы их не за- ботили все эти обычные моральные представления. Я потратил долгое время, пока они не поняли, что эта моральность может быть остав- лена только ради высшей... Поэтому надо быть осторожным и не да- вать им Мощь слишком скоро.

Это почти физическая дисциплина. Более того, я видела, что джапа оказывает организующее воздействие на подсознательное, на несознательное, на материю, на клетки тела -- на это требуется время, но при настойчивом повторении, при долгом воздействии это оказывает свой эффект. Это тот же самый принцип, как например, ежедневно упражняться в игре на пианино. Вы механически повторяе- те упражнения, и в конце концов ваши руки наполняются сознанием -- это наполняет тело сознанием.

Я долгое время втолковывал Х, когда я бывал с ним, что дол- жен работать. Он не понимает, почему вообще нужно работать.

Конечно, не понимает! Дисциплинированная работа, которая ка- жется нам важной, для него -- попросту неведение. Истинно верной для таких людей кажется созерцательная, экстатическая жизнь -- вместе с сентиментальным состраданием и милосердием, так что вы уделяете немного своего времени, чтобы помочь этим бедным дика- рям! Но истинная вещь для них -- это экстатическое созерцание. А что до тех, кто продвинулся и все еще придает важность работе -- это иррационально!

Единственный способ заставить его понять, что я должен рабо- тать, это сказать ему: "Мать попросила меня сделать это"; тогда он смолкает.

Да, он не осмеливается сказать одну вещь... Он не очень хо- рошо ее понимает. Какие смехотворные идеи, а! Должно быть, он ду- мает, что это у меня забавные идеи, но... как бы там ни было... в конце концов он говорит себе: "О, это как раз потому, что она ро- дилась во Франции и все еще несет эту ношу"!

Это очень забавно.

 Шри Ауробиндо видел совершенно ясно. Он сказал -- это была даже первая вещь, которую он сказал собравшимся вокруг него маль- чикам, когда я пришла в 1914 г. (он только раз видел меня) -- он сказал им, что я, Мирра (он сразу же назвал меня по имени) "рож- на свободной".

И это верно, я знаю это, я знала это. Иными словами, вся эта работа, которая обычно должна быть проделана, чтобы стать свобод- ным, уже была проделана до этого, довольно давно! На следующий день он видел меня полчаса. Я села на пол -- это происходило на веранде "Гостевого Дома"; я сидела там на веранде. Шри Ауробиндо сидел за столом, а Ришар -- по другую сторону, лицом к нему. Они начали говорить. Я сидела у ног Шри Ауробиндо, очень маленькая, передо мной был стол -- он находился на уровне моей головы, что давало мне маленькую защиту. Я не говорила ничего, не думала ни о чем, не хотела ничего -- просто сидела возле него. Когда, спустя полчаса, я поднялась, он опустил тишину на мою голову, это все, я даже не просила его об этом -- возможно, даже без его старания.

 О, я старалась -- годами я пыталась установить тишину в моей голове... и никогда не достигала этого. Я могла открепить себя от ментальной мешанины, но она продолжала вертеться... Но в тот мо- мент, все ментальные конструкции, все ментальные, спекулятивные структуры... ничего не осталось -- большая дыра.

И такая тихая дыра, такая светлая дыра!

После этого я держалась очень тихо, так чтобы не нарушить это. Я не говорила, превыше всего, я воздерживалась от того, что- бы думать, и держала это, держала это крепко -- я сказала себе: "пусть это длится, пусть это длится, пусть это длится..."

Позднее я услышала, как Шри Ауробиндо сказал, что было два человека, с которыми он проделал это, и как только воцарилась ти- шина, они запаниковали: "Боже мой, я стал идиотом!!". И они выб- росили все это за борт, и снова начинали думать.

Как только это было сделано, это было сделано. Это хорошо укоренилось.

В течение ряда лет, с 1912 по 1914 я делала бесчисленные уп- ражнения, всевозможные вещи, даже пранаяму -- только бы разум заткнулся! Воистину, лишь бы он успокоился!... Я могла выходить (это не было трудно), но внутри все продолжало крутиться.

Это длилось примерно полчаса. Я спокойно оставалась там -- я слышала звуки разговора, но я не слушала. И когда я поднялась, то больше ничего не знала, не знала ни о чем, больше не имела мен- тальных построений -- все ушло, совершенно ушло, пусто! -- как будто бы я вновь родилась.